Ранжирование и рейтингование

Чтобы оценить масштаб и значимость фигуры Владимира Лютого, достаточно знать два факта из его богатой футбольной биографии: Олимпийский чемпион и единственный обладатель всех советских наград днепропетровского "Днепра". Он прошел с родной командой путь от первой лиги до вершины высшей лиги и европейского признания, был одним из самых заметных игроков "Днепра" в золотые 80-е. Так что сами понимаете, поговорить с таким человеком есть о чем, и предоставившейся возможностью мы незамедлительно воспользовались.

А возможность для интервью с Лютым подворачивается не так уж часто. Вот уже почти два десятка лет Владимир живет в Германии, и дома бывает довольно редко. Там он завершил карьеру футболиста, занимался бизнесом, начал тренерский путь (был еще недолгий период пребывания в Москве - но о том непосредственно в интервью), наконец, нашел второе семейное счастье. Словом, уже добрую половину жизни, причем весьма насыщенную, Лютый провел в Германии, и это только добавляет интриги и интереса нашей беседе.

В Днепропетровск знаменитый футболист приехал не просто так. По своей совместной инициативе с главой областной федерации Андреем Павелко он провел семинар для детских тренеров, несколько тренировок с различными возрастными группами юных футболистов (в том числе и в школе родного "Днепра"). А вообще, своей главной целью Лютый поставил возглавить команду. Причем работать он хочет на постсоветском пространстве, а для этого посчитал нужным напомнить о себе и широкой общественности, и специалистам. И это получилось: за интервью с ним журналисты на протяжении нескольких дней выстраивались в очередь.

Дети гордятся отцом

- Ощущаете себя популярным на родине?

- Очень приятно чувствовать, что люди помнят меня как футболиста. И хотелось бы донести до них, что сейчас я - профессиональный тренер. Моя цель - начать самостоятельную работу, принять команду и показать, что я умею.

- В Германии к вам такое же внимание?

- Конечно же, такого внимания нет, но в клубах, где играл, меня помнят. Недавно, например, отправил в "Бохум" SMS о том, что хотел бы посетить матч с "Карлсруэ", и они прислали два VIP-билета. Секретарь сразу сказала, что помнит меня, предложила встретиться, пообщаться. Это очень приятно. И хотя в "Шальке", "Дуйсбурге" я играл не так долго, как в Днепропетровске, болельщики меня помнят.

- В Германии вас помнят как игрока тех или иных клубов. А имеет ли значение для немецких болельщиков ваше звание олимпийского чемпиона? Или они замкнуты в своем мире?

- Достижения всегда играют огромную роль. И мои дети гордятся тем, что их отец - олимпийский чемпион. На рассказы об этом или о том, что я играл в бундеслиге, их одноклассники восторженно говорят "куль" (cool, или по-нашему "круто" - Д.М., В.Т.). Естественно, к любому человеку, если он чего-то добился, отношение будет более уважительное.

- Вообще, жители Украины и Германии сильно отличаются?

- Сильно. У нас очень красивые девушки (улыбается). Там таких нет, кроме наших же. Люди отличаются поведением, воспитанием, уважением друг к другу. Там даже министр обращается к уборщице "госпожа". Это культура, воспитание. Считаю, так и нужно делать. Здесь же все попроще: если не нахамят, уже спасибо.

- Что вы можете отметить самое положительное и самое отрицательное, с чем столкнулись здесь в повседневной жизни?

- Положительное то, что народ любит футбол и переживает за команду. Мне тяжело что-то говорить о повседневной жизни... Дороги у нас всегда были плохие... А возвращаясь к футболу - нужно инвестировать в наших детей. Это же наше будущее. Я посмотрел на работу с детьми - нужно улучшать все это, усовершенствовать знания, методы. А самое главное - нужно строить поля.

- А желание все это усовершенствовать вы увидели?

- Желание усовершенствовать? Честно говоря, чтобы его увидеть, нужно наблюдать за процессом какое-то время. Да, на семинар пришло относительно много людей - 60-70 человек. Если от меня что-то нужно - всегда пожалуйста. Я всегда на связи с областной федерацией, а лететь сюда два с половиной часа. Был я в Киеве, и меня хотят пригласить летом на обучение тренеров, желающих получить лицензию, уже в качестве лектора.

- Требования к соискателям лицензии в Германии и в Украине разнятся?

- Они абсолютно разные. Огромное отличие в том, что там тебя заставляют очень жестко учиться. Вообще, система образования и обучения в Германии совсем другая. Она очень интересна, и направлена на то, чтобы человек сам думал и искал свои пути. Скажем, чтобы получить лицензию "А", нужно пройти очень компактный 4-недельный курс, но все это время проходит в тяжелой ежедневной работе с 8 утра до 8 вечера. До обеда - теория, после обеда - практика. Люди выматываются до изнеможения. Группу делят по 5-6 человек, дают тему для разработки - завтра ее нужно сдать. И мы садимся, обсуждаем методику, отдельные упражнения, разрабатываем недельный цикл тренировок. Здесь, конечно, такого учебного процесса нет.

- О чем была ваша дипломная работа на тренерских курсах?

- На тему "Быстрота в футболе". О том, как развивать скоростные качества футболистов. Речь идет не только о быстром беге и скоростной выносливости, а о мышлении, реакции, оценки ситуации. Для развития этих качеств есть специальные упражнения, которые применяются на различных этапах. Это действительно большой объем работы, над которым довелось много попотеть. При этом и для себя почерпнул много нового.

- В Германии вы полностью чувствуете себя своим?

- Я никогда там не буду чувствовать себя своим. Всегда буду иностранцем. Мои дети, да, чувствуют себя немцами. Мне нравится Советский Союз, где я родился - какая бы это страна ни была - и Америка, где я не чувствую себя иностранцем.

У меня есть жизненные принципы, которые я соблюдаю. Они очень просты - это Заповеди. Нужно всегда оставаться человеком, независимо от благосостояния. Я не ворую, ничего такого не делаю. Да, иногда могу себе позволить расслабиться, выпить вина или пива - мы все люди.

- Вернуться сюда не тянет?

- Жить здесь я бы хотел при условии наличия хорошей работы или возможности что-то сделать для нашей страны. У меня есть знания, опыт, которые я накопил в Германии. Если я чем-то могу помочь, если буду востребован, с удовольствием буду здесь жить и работать.

- Семья готова с вами переехать?

- Этот вопрос как раз очень щекотливый. Работать и жить с семьей очень сложно. Человек достигает цели, когда на ней концентрируется. В Германии установившийся быт: у детей школа, плавание, футбол, кружки, занятия - все по графику. А вообще, летать отсюда в Германию, приехать в гости или на каникулы не составляет проблемы.

Получал меньше всех, и того половину отбирали

- Как начинался ваш путь в футбол?

- Я пришел в "Днепр-75", и после первой же тренировки был определен в команду к Борису Дановскому. Потом нас принял Гринько, но там был возраст старше, и я практически не играл. Хотелось играть, и я ушел в другой клуб - в "Вихрь". К счастью, там был хороший специалист по детскому футболу Анатолий Исламович Бурханов, который поставил мое развитие на правильный путь. Конечно, это был не "Днепр-75", где я мог играть по своим силам. А после двух лет в "Вихре" меня забрало гороно в свою команду. Там провел год, но мне очень не понравился коллектив, и я вернулся в "Вихрь". Бурханов и ныне покойный Цалик Аронович Цадиков дали мне очень много. Они видели во мне какой-то талант и поставили хорошую школу. Тренировки тогда проводились только три раза в неделю, и они, понимая, что этого мало для развития, приглашали меня и Юру Кулиша (он также играл в "Днепре" в 80-х - Д.М., В.Т.), с которым мы до сих пор очень дружим, играть за цеховые команды. Получилось, что с 15 лет я набирался опыта игр против мужиков.

Эти матчи в первенстве города не оставались незамеченными, и Борис Подорожняк пригласил меня вновь в "Днепр-75". Получилось, что мы сразу поехали на турнир в Минск, где я неплохо сыграл, затем на соревнованиях в Баку стал лучшим бомбардиром - и меня оставили в команде. Это был уже выпускной год, и после его окончания я попал в дублирующий состав "Днепра", а потом - и в основной состав. "Днепр" тогда играл в первой лиге.

- После возвращения в высшую лигу перед командой ставились уже более серьезные задачи, но поначалу дела "Днепра" совсем не ладились. Почему?

- Для начала вернусь в тот год, когда мы выходили в высшую лигу. Когда Лукашенко взял в команду меня и Юру Гревцова, "Днепр" занимал 13 место. Первая игра была в Кишиневе, и меня выпустили сразу в стартовом составе. Мы выиграли 1:0, и на следующий матч в Орджоникидзе состав не меняли. Мы опять выиграли - 2:0. Затем были две игры в Днепропетровске, которые я тоже провел в составе - и снова победы. Команда после такой серии поднялась на 2 место. Затем мы выиграли в Ланчхути 2:1, а в следующем матче в Кутаиси Лукашенко вдруг, не объясняя ничего, меня не выпускает. И "Днепр" проигрывает 0:3. Получилось стечение обстоятельств, которое сыграло в мою пользу.

Ну а затем уже руководство обкома партии, увидев, что есть шанс вернуться в высшую лигу, взялось за команду. Вот только Лукашенко как специалист был слабым, и уже первые игры на новом уровне показали, что нам много не хватает. Были приглашены Емец с Жиздиком, которые привели с собой таких опытных футболистов, как Погорелов, Надеин - и команда сразу приобрела другое лицо.

- Не было боязни, что с приходом новых тренеров, когда началась чистка рядов, вас могли куда-то отправить?

- Я даже никогда не думал об этом. Скажу такую вещь. Когда мы играли в первой лиге, у меня в команде была самая низкая ставка - и то, половину Лукашенко умудрялся забирать. И даже когда вышли в высшую лигу, он первые пару месяцев вызывал меня и говорил: "Ты много получаешь, еще разбалуешься. Давай, 50 рублей на стол!"

- Вы один у него такой были?

- (улыбаясь) Не знаю, не спрашивал. А когда пришли Емец и Жиздик, да еще так получилось, что в первой же игре я забил "Шахтеру", условия сразу изменились. Стал получать наравне со всеми.

- Вас не пытались призвать в армейские команды или в "Динамо"?

- С 18 лет меня обрабатывало "Динамо". Но я оставался в Днепропетровске, из-за чего были постоянные конфликты с Лобановским, который не вызывал меня в сборную. Никогда этого никому не говорил, но с самого моего появления в первой лиге, с турнира "Переправа" оказывалось очень сильное давление со стороны "Динамо": мол, в "Днепре" никакой перспективы, а в Киеве ждет Лобановский, сборная. Не знаю, может быть, и в Киеве моя судьба хорошо бы сложилась, а, может, и нет, ведь Лобановский отбирал самых лучших в Украине, и оставался тот, кто выживал. Остальные уходили, спивались...

Угрожали сгноить меня в армии. Но сначала я учился в институте, а когда его окончил, у меня уже было двое детей - так что, до свидания, ребята. Остался в "Днепре" и хотел доказать, что здесь тоже хорошая команда. И мы все это доказали. После 1983 года практически в каждом сезоне мы опережали "Динамо", хотя у них возможности были намного выше, чем у нас.

Если где-то отдыхали, этого никто не видел

- В "Днепре" было три высококлассных нападающих: Таран, Протасов и Лютый. Чаще использовали кого-то двух, но иногда вы выходили на поле вместе, как, например, против "Бордо". Как в таких случаях распределялись роли на поле?

- Мы были нападающими, но присутствовала готовность играть и на другой позиции. Скажем, Протасов не мог сыграть в полузащите, а я эту функцию исполнял и в "Днепре", и в олимпийской сборной: играл и левого хава, и в центре, и впереди. Был более универсальным игроком и занимался преимущественно подготовкой моментов. А Протасов намного лучше меня играл перед воротами. В этом и состоит футбол: одни забивают, другие готовят, третьи защищаются - а выигрывает команда.

- Сейчас очень многие в пример приводят командных дух "Днепра" 80-х, идеальные отношения игроков за полем. Так ли безоблачно все было?

- Всякое бывало. Команда часто собиралась большими группами. Мы могли расслабиться, выпить, и когда кто-то позволял себе лишнее, остальные его всегда брали под свою защиту. Тренеры это чувствовали, и сами ребята потом костьми ложились в благодарность за то, что их уберегли от неприятностей.

- Нынешние футболисты ходят в ночные клубы, на дискотеки, играть в боулинг... Вы куда ходили?

- Были закрытые вечеринки. Собирались либо у кого-то дома, либо в ресторане, но в таком случае заведение закрывали, чтобы никто не видел. Мы понимали, что это не должно быть достоянием общественности.

Приведу такой пример. Один знакомый в 1986 или 1987 году пригласил меня в ресторан - хотел представить кому-то как своего друга. Я провел там всего лишь час, но все это время был сумасшедший ажиотаж. О чем-то поговорить было нереально. Поэтому мы, если и отдыхали где-то, этого никто не видел.

- А сейчас вас узнают здесь?

- Да я еще толком и по улицам не ходил. Не знаю даже, может, кто-то и узнает. Много воды утекло с тех пор. Да и не так это важно. Главное, чтобы в таком городе, как Днепропетровск, была хорошая команда и выступала на достойном уровне.

Жизнь так сложилась, что я принял решение остаться в Германии, учиться там и сам себя содержать. Там закон джунглей - выживает сильнейший. Нужно шевелиться и все время находиться в тонусе, иначе жизнь просто выбросит тебя на улицу. Хоть в Германии система социальной защиты очень хорошая, лично мне не хочется просто так получать деньги от государства, ничего не делая. Я ищу пути заработать и сделать инвестиции в свое дальнейшее существование. У меня есть семья, дети, которые должны хорошо жить.

- Во время командных посиделок вы обсуждали матчи или разговаривали на отвлеченные темы? И кто был заводилой обсуждения?

- Как такового заводилы не было. Если мы собирались, игровые моменты всегда обсуждались - думаю, и сейчас это происходит между ребятами. У нас были долгие поездки на матчи в других городах. Бывало, что по 12 часов добирались в одну сторону. Нанимали чартер, но это был самолет АН-24, где мы все сидели на двух лавочках напротив друг друга. Сбрасывали в середину сумки и играли на них в карты.

Сейчас происходит то же самое, но на другом уровне. Жизнь меняется. Футболисты по-другому воспитывались, и думают иначе, чем мы. Сегодняшним тренерам это нужно учитывать. Если мы едем в какую-то страну, нужно учитывать ее менталитет и разговаривать на ее языке. Точно так же, если меняется поколение, нужно пытаться его понять. Это классика, "Отцы и дети".

Комсорг за 200 рублей

- Насколько вашу жизнь изменило чемпионство 83-го года?

- Я бы не сказал, что очень уж изменило. Естественно, наши зарплаты отличались от тех, что получали обычные трудящиеся, но не настолько, как сейчас. Мы находились практически 9 месяцев вне семьи, вне дома, но если хочешь чего-то добиться, нужно от чего-то отрекаться.

Мы понимали, что в следующем сезоне нужно будет подтверждать чемпионское звание. И затем мы завоевали две бронзы.

Неудачи стали постигать нас в 86-м. Если бы за пять лет до этого, сказали бы, что команда займет 11 место, все бы восприняли это нормально, но тогда это уже было поражением. Все искали пути, чтобы вернуться в тройку.

- В чем причина конфликта, произошедшего между игроками и Владимиром Емцем?

- Конфликт - не всегда плохо. Он помогает выявить причины неудач и устранить их. Сезон уже был проигран, и, думаю, Емец сам спровоцировал конфликт, чтобы определить эти причины. Но между футболистами и тренерами присутствовало много недопонимания, все было слишком давно запущено. Наверное, поэтому негатив не удалось превратить в позитив. Не думаю, что с меня все началось - скорее, на мне все закончилось. После матча у нас с Емцем прямо в раздевалке вышла словесная перепалка, и я уехал домой, сказав, что играть больше не буду. На следующий день отправился в олимпийскую сборную, а всех ребят вызвали в ЦК для объяснений. Тогда и было принято решение, что главным тренером станет Евгений Кучеревский.

- В чем заключалось взаимное недовольство игроков и тренера?

- Думаю, три года, когда команда достигала успехов, его расслабили. Он начал применять неправильные методы, чтобы вернуть успех.

- Слишком сильный кнут?

- Можно и так сказать. Это было как тюрьма. Скажем, игра предстоит в воскресенье вечером, а уже в четверг утром нас собирали на базе. Представьте, сейчас футболиста на 4 дня закрыть на базе - он же с ума сойдет. Психологически это не помогало. А нам еще говорили: "Если проиграете, опять на базу поедете". Тренер ведь должен искать пути к каждому футболисту, что прекрасно умели делать Евгений Мефодиевич Кучеревский и Геннадий Афанасьевич Жиздик. Два психолога, у которых можно многому научиться.

Могу привести пару примеров. Как-то подходит ко мне Геннадий Афанасьевич: "Володя, так и так, нам нужен комсорг, и я вижу твою кандидатуру". "Вы поймите, - отвечаю. - У меня семья, двое детей, некогда, пятое-десятое". - "Я буду тебе доплачивать 200 рублей в месяц". И все вопросы были сняты (смеется).

Знал подходы к людям и Кучеревский. Он видел настроение. Вызывает меня как-то: "Володя, сразу скажу - ты играть не будешь. И чтобы не сидеть на базе, можешь поехать домой. Только завтра на тренировке будь вовремя". И как ты после этого будешь относиться к нему? Точно так же, как и он к тебе!

- А в чем заключались функции комсорга?

- Собирать комсомольские взносы. Вы же понимаете, что вся эта организация преследовала пропагандистские цели. Да, были лидеры, из которых делали культовые имена, но сама система оказалась непригодна для жизни, и себя не оправдала... Я должен был после каждой зарплаты обходить всех ребят и собирать, кажется, по 2 процента. Затем приходил в райком, и там девочки за меня писали отчеты о якобы проводящихся в команде собраниях. Я их благодарил, приносил шампанское. Организация была хорошая, и придраться ко мне не мог никто (улыбается).

- "Стучать" на провинившихся товарищей не заставляли?

- Нет, такого не было. Пару раз приезжал кто-то сверху, нес какой-то бред, бросал лозунги. Я слушал-слушал и говорю: "Привези лучше команде книги, а мы купим за свои деньги". Раньше, знаете, престижно было иметь в домашней библиотеке различные собрания сочинений.

- Привез?

- Да, это наладили на постоянной основе. Давали нам книги из каких-то своих фондов.

- Что-то мы немного отвлеклись. В чем были сильные стороны Емца?

- Сильные стороны были у Жиздика. Они дружили, работали вместе, но в успехе большая доля Геннадия Афанасьевича. Емец ведь не вел тренировочный процесс. Команду готовили два хороших специалиста - Азаренков и Колтун.

- Но установки на матчи делал Емец?

- Он называл состав, но при том подборе сложившихся игроков дирижер не был нужен. Ребята знали, как играть в футбол. Это мое мнение.

- Не боитесь обвинения в неблагодарности?

- Я анализирую годы, которые провел в "Днепре", и не говорю, что он был плохим человеком. Я его оцениваю так, как я его оцениваю. Люди оценивают мою работу или спортивные достижения по результатам. Его результат великолепен - чемпионство и две бронзы. Он тоже был хорошим психологом, но, как я уже говорил, тогда не нашел правильный путь. Если бы это удалось, он бы продолжал работать, и команда добилась бы новых результатов. Его сменил Евгений Мефодиевич: более тонкий и практикующий тренер - и добился, на мой взгляд, большего.

- Как полагаете, почему у Азаренкова и Колтуна не сложилась успешная карьера в качестве главных тренеров?

- Сложный вопрос. Бывают такие люди, которые являются очень хорошими помощниками, как мои друзья Вадим Тищенко и Сергей Башкиров, но не лидерами. Главный тренер должен решать целый комплекс задач и нести за это ответственность, а если человек чувствует, что каких-то качеств для этого не хватает, не возьмется за работу.

Да, и Колтун, и Азаренков работали главными тренерами без особых успехов. Но ни у кого на лбу не написано, что человека ждет успех.

- Очень памятными матчами стали встречи с "Бордо" весной 85-го. Вы знаете о существовании материалов, говорящих о том, что французы подкупили тогда судей?

- Кто, "Бордо"?

- Да, и суммы фигурировали весьма приличные.

- Не думаю, что было нечто подобное. Эти вещи недоказуемы. Мы дважды сыграли 1:1 и уступили по пенальти. Обидно, конечно, было, ведь могли пройти в полуфинал, но это футбол. Мы отдали все, что могли, выложились до последнего. Мы готовились к этим играм с января, но первый раз вышли на зеленый газон, только приехав в Бордо. Команда готовилась на гаревом поле в Сочи в 2-3-разовом режиме.

- А помните, как на ваш сбор приезжали французские журналисты?

- Честно говоря, этот момент уже не помню.

- Они тогда много написали о вашем житье-бытье, о том, как вы прямо в автобусе переодевались...

- Вы можете только представить условия, в которых мы жили. Всю неделю идет дождь, мы тренируемся дважды в день, и все вещи, которые стираем сами, развешивали для сушки прямо в небольших комнатах, где жили по двое. Это было для нас нормально.

Говорю же, времена меняются - сейчас такое даже представить себе нельзя. Хотя, возможно, где-то такое еще и есть.

Мениск удалили на всякий случай

- Давно хотели узнать из первых уст. Когда "Днепр" в 88-м году второй раз стал чемпионом, команда перед заключительным туром уехала в Марокко. Остались только вы и Башкиров. Что тогда случилось?

- Да ничего не случилось, на самом деле. Просто устал от сезона и попросил тренеров дать мне паузу. Год выдался очень тяжелый: две операции, участие в Олимпиаде. Я поставил перед собой цель - поехать в Сеул - и очень много работал, отказывался от всего, от семьи. Получилось так, что после окончания предыдущего сезона, во время поездки в Малайзию я получил травму колена. Сразу же вернулся в Москву на операцию. И хорошо помню, как перед операцией сказал врачам, что по суставу гуляет какой-то хрящик, который и спровоцировал разрыв мениска со связкой. Но они как-то халатно к этому отнеслись: "Мы тебе все зашили, там все целое".

Я быстро восстановился: пока команда была на сборах в Болгарии, в Сочи сам тренировался по три раза в день. "Днепр" оплатил гостиницу, и я там работал. Начали чемпионат, все было хорошо. А в апреле олимпийская сборная играла с Болгарией - и опять случилась та же травма. Снова я полетел в Москву, меня прооперировали. И хотя в этот раз я уже ни о чем не напоминал, после операции врачи сказали, что вытащили хрящик. "А на всякий случай, - говорят, - мы и мениск удалили" (смеется).

После такой травмы восстанавливаются около двух месяцев, и опять пришлось работать в очень жестком режиме. Вставал в 7 утра, час катался по городу на велосипеде, в 11 часов бегал по песку, а в 5 вечера ехал в бассейн, где работал на тренажерах и проплывал 2 километра. Сам себе придумал такой ежедневный комплекс. Сейчас бы, наверное, этого и не сделал, а тогда мне очень хотелось. Получилось, что восстановился за месяц, и Бышовец пригласил меня на очередной сбор олимпийской сборной. Сказал работать в щадящем режиме, и долго не верил, когда я сказал, что готов тренироваться в общей группе. Посмотрел одно занятие, второе - и пошло.

Так что год получился осень тяжелым. В итоге, команда уехала в Марокко, а мы с Башкировым вместе с дублерами сыграли в последнем туре против минского "Динамо". Сергей, с которым мы до сих пор очень хорошо дружим, сказал, что останется за компанию. Вместо Марокко мы с ним поехали в Евпаторию, на грязи, где лечили суставы.

- Что больше всего запомнилось с Олимпиады?

- Естественно, сама победа. И то, как после финала раскачали корабль, на котором жили. Анатолий Федорович тогда поступил очень правильно: перед финалом забрал нас из олимпийской деревни, где под конец Игр уже царила атмосфера расслабленности, и поселил на корабле, на котором жили артисты, приехавшие поддержать наших спортсменов: Петросян, Винокур, многие певцы. Но весело уже было после игры. Вообще, мы поняли, что можем решать высокие задачи, после победы в первом матче над Аргентиной.

Запомнилось, что между участниками установились очень хорошие отношения. Скажем, мы жили рядом с американцами, и я потом встречался с ними на протяжении многих лет. В последнее время частенько летал в Америку к своему другу по сборной Игорю Склярову, и виделся с ребятами, против которых играл в Сеуле. Многие из них тоже стали тренерами.

Так вот, после выигрыша у Аргентины мы легко прошли США и Австралию, после чего остался полуфинал и финал. Выиграв у сильной, очень ровной команды Италии, болели во втором полуфинале за немцев. Но они проиграли по пенальти бразильцам. Мне кажется, Бразилия нас немного недооценила. У них команда очень сильная была.

- Вы чувствовали повышенное внимание к Олимпийским играм со стороны руководства страны? Ощущалось, что это было не только спортивное, но и политическое соревнование?

- Нет, такого ничего не чувствовалось. Да и после окончания Игр никто нас не встречал. Получилось так, что сразу после Олимпиады мы полетели на игру в Бордо, и затем, вернувшись в Днепропетровск, ночью часа два добирался до дома. По-моему, даже грузовик какой-то нанял, чтобы все сумки увезти. Наверное, победа воспринималась как должное.

- А в Москве сборную разве не встречали?

- Были фотокорреспонденты, но мы (игроки "Днепра"), сдав вещи в камеру хранения, в этот же день отправились в Бордо, и, что было дальше, я не знаю.

Немецкая система не дает расслабиться

- Почему ваша карьера после "Днепра" продолжилась именно в Германии?

- Сначала, я думал, что уеду в Англию. "Днепр" тогда ездил во многие коммерческие поездки, и нас видели скауты многих клубов. Евгений Мефодиевич даже посоветовал учить английский, потому что есть хорошее предложение оттуда. Но потом, после игры с "Тиролем", быстро сработал "Шальке", буквально за неделю оформивший трансфер.

- Не смущало, что команда играет во второй бундеслиге?

- Была цель выйти в первую бунделигу, да и всю ситуацию я воспринимал так: в "Днепре" начал с первой лиги, и после переезда в новую страну получается так же. И третий момент: в "Шальке" уже играл Саша Бородюк, с которым мы дружили. До сих пор мы поддерживаем отношения. Кстати, затем оказалось, что в первой бундеслиге легче играть, чем во второй. Партнеры по команде намного квалифицированнее, и с ними легче взаимодействовать. И против умелых футболистов играть лучше.

- А как вам показался чемпионат Германии в сравнении с союзным чемпионатом?

- Союзный чемпионат имел очень высокий уровень, но даже в нем можно было выделить 7-8 команд, превосходивших по силе остальных. В бундеслиге же был немного выше уровень второй восьмерки. Не намного, но, быть может, чуть-чуть выше был уровень и всей бундеслиги, чем нашего футбола. Большого различия, в общем-то, не было.

- Вы как-то сказали, что если в нашем чемпионате вы были одним из самых высоких игроков, то в бундеслиге оказались одним из многих. Насколько сложно было адаптироваться к этому?

- Мне в этом плане очень помог Бышовец, посоветовавший подкачать корпус. Я занялся хорошим фитнессом, даже прибавил немного в весе, но действительно стало легко играть. В Германии жизнь сама заставляет бороться за свое существование. Плюс система мотивации, или поощрений. Если я играю в составе - независимо от исхода матча, получаю премиальные. Если сижу на лавке - не получаю. Плюс премии за результат. А это достаточно большие деньги. Такая система работает и сейчас. Она не дает расслабиться.

- Первые советские легионеры жаловались, что спорткомитет или еще кто-то забирал у них часть денег, положенных по контракту?

- У меня никто ничего не забирал.

- Согласны, что в первой бундеслиге вы сыграли не столько, сколько могли бы?

- Да, согласен. Но на это повлияла система контрактов и отношений между клубами, существовавшая в то время. У меня закончился контракт, но уйти в другой клуб я не мог - нужно было платить компенсацию. Фактически оставался подневольным человеком: не играю, не получаю зарплату, но и уйти не могу. Так что произошедшие изменения правильны - футбол поднялся на более высокий уровень, выросли зарплаты. Это правильно, ведь люди отдают свое здоровье.

- А хорошего агента тогда у вас не было?

- Нет. Так сложилось, и время ушло. У меня уже есть опыт, и могу на примере своих ошибок рекомендовать другим, как следует поступать. Зато знаю жизнь, законы Германии, как выживать в трудных ситуациях.

- А турецкие законы помните?

- Их я так и не узнал. Турецкий этап - далеко не лучший. А такое хочется забыть и не вспоминать.

- Этап возвращения в "Днепр" перед финалом Кубка Украины 1995 года хороший или нет?

- Знаете, очень хотелось здесь сыграть. Было приятно, что "Днепр" пригласил, дал шанс, но воспаление ахилла не позволило это сделать физически. Я это вспоминаю с горечью, как и то, как перед первой игрой Евро-1992 заклинило спину. Не знал, что делать. Команда выходит уже на поле, а я прошу доктора срочно помочь, и ничего не получается. Все-таки решил сыграть, и первый тайм вытерпел при сумасшедшей боли. В перерыве попросил замену.

Такая же ситуация получилась здесь с ахиллом. Да, очень хотелось отблагодарить клуб, город, тем более в финальной игре. Прямо перед выходом на поле сам себе сделал 4 укола в ахилл, чтобы вообще ничего не чувствовать. Но прошло буквально 5 минут - и начались дикие боли. Если посмотреть запись той игры, видно, как я хромаю.

- Сейчас часто выходите на поле?

- Играю потихоньку за ветеранов. Но, в основном, держу форму кроссами: обязательно час в день выделяю на то, чтобы пробежать 10 километров. И обязательно на 15-20 минут в день хожу в сауну у себя дома. Это уже, как ритуал.

- Состав команды, где вы играете, постоянный?

- Не очень он постоянный, люди меняются. Организаторы матчей приглашают, и если есть время - почему бы нет. Конечно, приятно прийти, подвигаться. Мы проводим выставочные матчи с любительскими клубами. Среди игроков Виктор Пасулько, Пьер Литтбарски, Тони Польстер - достаточно громкие имена.

- Болельщиков много собирается на такие игры?

- Очень много. На всех таких матчах.

 

"Дайте шанс - и я покажу, на что способен"

- Какие особенности у системы детского футбола в Германии?

- Детям нужно предоставить то, на чем можно заниматься футболом. Нельзя в таком городе, как Днепропетровск, иметь одно-два искусственных поля. Дети - это будущее. И немцы понимают, что от того, как вырастишь детей, зависит будущее. С тех пор, как в 90-х годах они изменили систему подготовки детей, в Германии значительно усилились сборные. Там вкладывают очень много средств в развитие спорта, строят поля. В Кельне, который в два раза меньше Днепропетровска, более 50-ти искусственных полей. А гаревых, наверное, около сотни. И каждое искусственное поле имеет освещение, чтобы его рентабельно было использовать и в зимнее время.

- Насколько велика плата за обучение футболу в Германии?

- Взнос составляет около 150 евро в год. Во всех клубах цена примерно одинакова.

- И в эту сумму входит все: тренировки, экипировка, поездки?

- Нет-нет, форма оплачивается отдельно, но ее предоставляют возможность купить с большой скидкой.

- И никто не отказывается покупать форму?

- Может быть и такое, но, наверное, никто из родителей не позволит ребенку, находящему в команде, прийти неизвестно в чем, тогда как другие дети экипированы. Это все вопросы воспитания и организации.

- Вы уже имеете некоторый опыт тренерской деятельности. Где довелось поработать?

- Консультировал команду высшего юношеского дивизиона, работал в клубе высшего любительского дивизиона. Затем три года работал уровнем немного ниже. Структура у клуба была хорошая, играли молодые ребята, и целью было подняться на лигу выше. Это удалось сделать за три года. Потом Бышовец пригласил помощником в "Локомотив", и это подтолкнуло меня к получению тренерской лицензии и желанию начать самостоятельную работу. Я продолжаю учиться, ездил на стажировку в "Штутгарт", в "Кельн", в следующем месяце уже запланировано пребывание в "Байере". Если не получится сейчас с работой, буду совершенствоваться дальше, знакомиться с другими тренерами. Поеду в "Шальке", посмотреть работу голландского специалиста. Думаю, я заслужил шанс поработать главным тренером, и если мне его предоставят, я покажу, на что способен.

- Пока предложений нет?

- Пока нет, но у меня есть агенты, и они занимаются поиском. Сезон сейчас в разгаре, и нужно немного подождать.

- Вы готовы пойти на роль "спасателя" или хотите принять только благополучную команду, чтобы спокойно готовить ее к сезону?

- Можно и спасателем стать, но не хочется идти туда, где нет никаких условий для развития. Вопросов со спортивной частью нет, но должна быть поддержка со стороны клуба, властей, города, чтобы они хотели чего-то добиться.

 

Семин вел нечестную борьбу

- Почему у команды Бышовца, по большому счету, не получилось в "Локомотиве"?

- Не сказал бы, что у нас не получилось. Понимаете, нельзя двух медведей сажать в одну берлогу. Поставили Семина президентом клуба, а Бышовца - тренером. Это два амбициозных человека, к тому же Семин достиг с "Локомотивом" очень многого. И вдруг Бышовец, спустя только четыре месяца после появления, выигрывает Кубок. Пошла просто нечестная борьба со стороны Семина: травля Бышовца через СМИ, через игроков. Тот же Лоськов просто провоцировал на тренировках Бышовца. И многие конфликтные ситуации были спровоцированы Семиным.

Если вспоминать тот сезон, то мы все-таки нашли подход к футболистам. Тот же Дима Сычев, с которым я работал, забил достаточно много. Но в концовке чемпионата, в последних пяти матчах против относительно слабых соперников мы взяли всего одно очко. (Если быть точным, в последних пяти турах "Локомотив" набрал 5 очков, выиграв при этом у будущего чемпиона "Зенита". Но концовка чемпионата и впрямь не удалась: 2 очка в 4-х матчах с не самыми сильными соперниками - Д.М., В.Т.). Если бы мы эти игры хорошо прошли, команда бы заняла призовое место. Все это отчетливо понимали, и было все сделано для того, чтобы этого не случилось. Да и в матчах Кубка УЕФА с "Атлетико", "Копенгагеном" команда показывала красивый футбол. Были задействованы неравные силы.

Пришел Рахимов и занял то же самое 7 место при том, что никто ему не мешал. Вот это, я считаю, неудача. Бышовцу же никто не давал возможности взять своих футболистов. Он мог только выбрать из тех, которые предлагались. Поэтому не сказал бы, что сезон был неудачно. Мы провели его нормально. Команда выиграла Кубок России, а это уже о чем-то говорит, плюс был шанс пройти дальше в Кубке УЕФА. После смены тренера они два матча в этом турнире проиграли. Обычно, когда меняют тренера, команда выигрывает, а здесь получился обратный эффект.

- Неужели у Бышовца не было никакой возможности пригласить нужны ему футболистов?

- Нет. Семин был президентом и делал все, чтобы команда была обречена на неудачу. Не скажу, что Бышовец был во всем прав. Время в "Локомотиве" многое мне дало и в том плане, что я увидел его слабые стороны как тренера. Я старался ему помогать, что и было моей задачей.

Это была неравная борьба. Привлекались СМИ. А Анатолий Федорович не всегда делал удачные ответные шаги, комментарии.

- У вас с Бышовцем сохранились отличные отношения как игрока и тренера. Остались ли они такими же после совместной тренерской работы?

- Естественно. Он мне очень помог в жизни как футболисту, а тогда дал возможность очень многое узнать в российском футболе. Как я уже говорил, работа в "Локомотиве" дала толчок моей, надеюсь, тренерской судьбе.

- Вы один из немногих, кто хорошо отзывается о Бышовце. Как полагаете, почему о нем так много негативных мнений?

- Анатолий Федорович - очень своеобразный человек. Я вам приведу один пример. Он пригласил меня на свое 60-летие: "Володя, приезжай, утром игра с командой Лужкова". Мы играем, а Бышовец в это время вокруг поля бегает кроссик. Такие матчи понятно как проходят: когда мяч у Лужкова, ему позволяют пройти, отдать пас, пробить по воротам. И вечером я спрашиваю у Анатолия Федоровича, почему же он не играл. Знаете, что он мне ответил? "Володя, я не люблю поддаваться". И это говорит о нем все.

О нем столько слухов ходит! Что он берет деньги, еще что-то... Лично я ему никогда денег не давал, ничего такого не было. И за то, что он мне дал в жизни как футболисту и как тренеру, я буду всегда его тепло вспоминать.

Берите знания!

- В последние годы вы, помимо футбола, занимались различным бизнесом. Как идут дела?

- Когда только закончил карьеру, нам с Тараном и Башкировым предложили заниматься продажей немецкой спортивной одежды в Кривом Роге. Это продолжалось пару месяцев, после чего эта же фирма предложила нам троим принять "Кривбасс". Но по финансовым соображениям я не мог тогда уехать из Германии и отказался. Было время, когда я занимался автомобилями.

Понимаете, чтобы стать тренером, нужно учиться, получить лицензию. А это - инвестиция времени и денег. Пытался заработать сам. Все равно футбол был, есть и будет для меня на первом месте, а все остальное - побочное, необходимое для поддержки своего состояния.

Можно сказать, что я занимался и строительством, но это не совсем так. Я предложил банку один концепт - постройку двух домов. Банк выделил под это средства. Зато у меня теперь есть свой дом и две квартиры, которые я сдаю. Это не бизнес, а возможность для содержания семьи и совершенствования знаний. Инвестиции в себя, в знания - это самое лучшее.

- Вы побывали на матче "Днепра" против "Карпат", который получился для вашей родной команды победным. Какие впечатления оставила игра?

- У меня нет возможности постоянно наблюдать за "Днепром". Сейчас я пообщался с ребятами, и они подсказали сайт, на котором можно смотреть трансляции - буду делать это постоянно. То, что увидел вчера, очень порадовало. Накануне я встречался с областной ассоциацией болельщиков и обращал особое внимание фанатов, чтобы они поддерживали команду до последней минуты, не свистели, если что-то не получается. Они это делали, и футболисты их отблагодарили. Если игроки делают на поле все возможное, зрители это видят.

- Как оцениваете шансы украинских клубов в Кубке УЕФА?

- Уф. Чем выше поднимаешься, тем сложнее. "Динамо" и "Шахтер" - очень хорошие команды. Думаю, у них шансы практически одинаковые.

- А у "Вердера" с "Гамбургом"?

- Отвечу то же самое. Футбол прекрасен тем, что спрогнозировать его невозможно. Вчера вы не могли предположить, что решающий гол будет забит на последней минуте. И этот факт враз изменил всем настроение. Я же видел и слышал, как люди уже опять разочарованно говорили о нулевой ничье. Для этого и существует футбол. Кризис, погода плохая, но победа подняла настроение.

- Что скажете о перспективах Евро-2012?

- Конечно, хочется, чтобы все прошло на хорошем уровне. Опять же, все зависит от уровня мышления. Допустим, днепропетровцы ездят в Швейцарию, в Германию, перенимают опыт, чтобы не допустить ошибок, накопить какие-то знания. У этих стран не нужно брать все - нужно брать лучшее. На Западе никто ничего не скрывает: берите знания, и пользуйтесь ими.

Дмитрий Москаленко,
Вадим Тахтерин